1022_157_small.gif


Общество и культура

В.М. Агафонов: «Я жизнь живу...»

17.10.2013 10:49:00

«Я не мастер говорить, я буровой мастер. Но один вывод сделал для себя много лет назад: победа или неудача не приходят сами по себе. Сколько бы ни говорили о стечении обстоятельств, остаюсь при своем мнении – все начинается с людей. Мне восемьдесят три, жизнь со многими сводила и разводила меня, но мне везло на добрых и увлеченных людей. Кузнец Фома Константинович Стрельников из родной Боровки, Николай Иванович Курышев, Павел Федорович Маркухин, Виктор Иванович Муравленко – да всех не перечесть, кто в свое время поверил мне, а потом мне и моей бригаде», - из разговора с Лауреатом Государственной премии СССР, Героем Социалистического Труда, кавалером двух орденов Ленина, Трудового Красного Знамени, Октябрьской Революции, Дружбы народов, Почетным гражданином города Сургута Вениамином Максимовичем Агафоновым. 

Испытание сороковыми
  Многие известные буровики Отрадного старшего поколения – дети войны. Поражает, как эти люди смогли столько пережить и, несмотря на лишения, выучиться и стать в авангарде созидателей молодого города. 
  Вениамин Максимович – как раз из этой когорты. Отца его - Максима Васильевича, обходчика железной дороги, - по чьему-­то навету арестовали, и вернулся он из лагерей после войны, весь больной и вскоре ушел из жизни. Но кому могла прийти мысль объявить врагом главу многодетной крестьянской семьи? Мать – Евгения Артемьевна – одна поднимала шестерых детей. И, как бы ни было трудно, всех вывела в люди. 
  Еще учась в семилетке, Веня подрабатывал в кузнице. Хотели его отправить в школу ФЗО, но наставник Фома Константинович Стрельников не отдал своего старательного помощника. Защитил он его и от назойливого прокурора, который приходил в кузницу, усаживался поближе к теплу и целыми днями наблюдал за парнишкой: «Как-никак сын политзаключенного, а вдруг?..». И в один из дней раздосадованный кузнец не выдержал его присутствия: раскалил докрасна железяку, брызнул на нее водой и – в печь. А оттуда на служителя закона раскаленная окалина. Как бабушка отходила, больше ни ногой в кузницу ретивый служака. 
  1947 год памятен бесхлебицей. Сестра Мария тогда уже учительствовала и ей поручили раздачу сахара голодающим деревенским детишкам. Ни кусочка не принесла она своим братишкам и сестренкам, ни песчинки сахарной. Школа осталась позади, пришло Вене время работать. Где, как не в Сергиевской нефтеразведке? Настоящее мужское дело. Правда, годков-то всего шестнадцать, не примут. Но уговорила сестра Н.И. Курышева взять на буровую рослого и сильного парня. И он оправдал доверие начальника разведки: пытливый и аккуратный верховой пришелся ко двору и за три года вырос до руководителя бригады буровиков. Уже мастером явился Агафонов с повесткой в военкомат. Хоть и была бронь у нефтяников, но Вениамин решил: «Надо, значит надо». Три года был механиком эскадрильи, ему предлагали остаться на сверхсрочную, но нет. Домой, только домой и на буровую. К тому времени его братья и сестры обосновались в Отрадном, к ним примкнул и Вениамин. Шел 1955 год. 

  Школа Отрадного
   Вот притча – известная, чисто русская. Стоял на дороге камень, огромный, и вышел государев указ: убрать. А как? Англичане запросили 15 тысяч серебром, потому как рельсы нужны, да погрузить, да вывезти паром. Тут мужик стоит, ухмыляется: «Сто рубликов определите, ваша светлость, сведем камешек». И точно: утром приходят – гладко. А он вырыл яму, поднаперли «эдак, на ура», свалили, засыпали, и нет камня.
   И вот вам история нашего умельца, Агафонова. Надо ли напоминать о том, как тяжело работалось в бурении в 40-е годы? Когда механизации – никакой, в бригадах - женщины, мало смыслящие в железках, а бурение процесс сложный. Случился прихват инструмента, и именно Вениамин сумел ликвидировать аварию: бездорожье помешало прибыть на нее инженерам из конторы. 
  Другой случай, уже из армейской жизни. При подготовке к зиме самолетов дали отвратную, цвета мазута, краску. Так Агафонов из подручного материала смастерил миксер, пульверизатор и его «ласточка» заблистала. Да так, что инженер дивизии собрал техников всех эскадрилий, чтобы Вениамин провел с ними мастер-класс. 
   В Отрадном Вениамина Максимовича приняли в бригаду мастера Райкова. Не знали проходчики, что «новобранец» уже успел побурить, но догадались, когда организовали для него традиционное обливание глинраствором. С «крещением» не вышло, а после расспросов он признался, что успел до армии поработать мастером. Через год Н.И.Курышев сказал: «Хватит, идешь опять в мастера». 
  Здесь вновь проявились его дотошность и сметливость: «Угленосная свита очень интересная. Чуть пробуришь и утыкаешься в тульскую плиту толщиной до 16-ти метров. Долото ее не берет, такая твердь: пройдет сантиметров пятнадцать и надо его менять. А это потеря времени, материальные затраты. Как раз в Отрадный завезли штыревые долота, от которых все мастера отказывались, как их не уговаривали специалисты института. Объясняли, мол, долота беззубые, ковырять¬то нечем. Они к Маркухину, ну он и отправил их ко мне, дескать, идите к Агафонову, он все новое любит. Как раз эту самую тульскую плиту буравили, и я пустил в работу новинку. Так двинулись как по песчанику: за 45 минут прошли 16 метров! Узнал я, что эти долота в конторе Курышева в металлолом сдали, и - на базу разведки да за литр водки на своей «Волге» привез их к себе в бригаду. Бурим и ставим рекорд – 2240 метров». 
  «Чудес не бывает!», – заявил тогда министр нефтяной промышленности страны Валентин Дмитриевич Шашин. Расспросил мастера, диву дался (ведь штыревые с производства сняли!), восстановил их производство, приказал ими бурить другим. А Агафонову по его распоряжению выделили новую «Волгу», чтобы он на ней и талевый канат мог возить: старую-то «Волгу» он «добил», подвозя на ней как на грузовике то инструмент, то материалы для своей буровой… 

 Собирай бригаду, и на Самотлор 
  12 лет проработал Агафонов в Отрадном. Фамилия Вениамина Максимовича гремела: бригаде Агафонова покорялись невиданные доселе скорости бурения скважин, и в 1966 году его труд был отмечен высоким званием Героя Социалистического Труда. А в 1967-м его позвала большая нефть Севера. Как это произошло? Вот что рассказал Вениамин Максимович: «После присвоения звания меня вызвали в Куйбышев, на выездную коллегию министерства с участием Косыгина, Долгих, Байбакова, Шашина, Муравленко. Пригласили меня в кабинет, там Косыгин за стопкой водки сказал: «Собирай бригаду, и в Усть­Балы. Неделю тебе на сборы. Если что не так, звони мне». Мои мужики почти все согласились, только вот неприятный осадок остался, что не все в Отрадном меня поняли: не прихоть то была, а приказ. 
Я и Ивану Тимофеевичу Комарову об этом говорил». 
  Это сейчас на месте рыбацкого поселения красивый Нижневартовск, а тогда была деревушка. Остановились отрадненские первопроходцы скопом в деревянном бараке, и на первый «куст». Байбаков изложил просьбу­требование: «Упади, но за полгода пять скважин пробури с одного места. Глубина каждой – 2100 метров». 
   А смонтированную для Агафонова буровую пришлось парням переделывать. Но и эта внеплановая работа не помешала им быстро набрать темп и выполнить задание. За квартал. Тогда первую вертикальную за 20 дней построили, следующую, уже наклонную, - за 13. Пять скважин, с ускорением, 209 процентов плана. Вызов в Москву, разговор и слова мастера, вначале воспринятые Косыгиным как фантазия перовского «охотника на привале»: «Сейчас 10 скважин с одного места, придет время, и 30 сможем бурить». Ворчание соперников: «Вот приехали герои сюда, им новое оборудование, а нам…». А эти герои Агафонова стоявшую в аварии полтора года скважину, которую до них пытались запустить четыре бригады, вывели в действующие за неделю! Возражал завистникам Агафонова Муравленко: «Вы не можете того, что умеет Агафонов. Я ему доверяю». До сих пор гордится Вениамин Максимович тем, что в его бригаде начинали рядовыми помбурами сыновья Муравленко, Шашина. Ему доверяли не только самые сложные скважины, но и воспитание своих детей известные всей стране люди.  

Вся жизнь - бурение
  Как работается на Севере? Иногда – к сожалению – в нечеловеческих условиях. Болота, дорог нет. Трубовозы по полтора-­два километра трубы не довозят. Тракторами волоком на подсанках таскали. Зимой – пятидесяти градусные морозы с ветрами. Металл не выдерживает: от легкого удара разлетается как стекло. Летом – жара при высочайшей влажности, недостаток кислорода, еще мошка, комары. 
  Если сравнить с бурением в средней полосе, то здесь можно работать размеренно, геологический разрез позволяет держаться стенкам скважины. Один пример из практики Агафонова: чтобы пробурить скважину глубиной 3 200 метров, необходимо было затратить 280 долот, а в Нижневартовске на это уходило 15-20. Разница огромная. Стенки скважины долго не могут стоять. Они насыщаются фильтратом, а затем просто рушатся, и сам ствол теряется. 
   И только высокие скорости позволяют пробурить качественную скважину. Перевели бурение на электропривод, переставили вышки на железнодорожные основания, число скважин в кусте довели до 16 и даже до 24. «И какой же навар?» - с долей недоверия спрашивали буровики. А такой: увеличение скважин в кусте повысило загруженность буровых бригад в полтора­-два раза, расчленение буровой при переезде на крупные блоки, плюс электрификация принесли сотни тысяч рублей экономии. И, разумеется, хорошую зарплату.
   И новое задание министерства – разбуривание уникального месторождения (таких два в мире) под Нефтеюганском. Нефть, добываемая из него, из-под толщ зеленой глины, шла для самолетов. Справились парни Агафонова. Вениамин Максимович с улыбкой говорит: «Нужно немного. Точность, аккуратность, дисциплина; использовать раствор, приготовленный по всем предписанным параметрам. Долото менять в тот момент, когда требуется, не поддаваясь соблазну дотянуть до конца вахты, но и не торопиться, стараясь вырвать лишние метры…». 
   Много чему научил Агафонова и его бригаду Север. Но не с пустыми руками приехали они на Самотлор. Отрадненцев ценили, у них учились, им завидовали. А они не забывали о городе, давшем им путевку в большую нефть. Нефтяное сообщество СССР, да и вся страна следили за тем, как соревновались знатные мастера – Иван Григорьевич Феклов и Вениамин Максимович Агафонов
   Начинал В.М. Агафонов в Отрадном на разбуривании угленосносной свиты Мухановского месторождения, потом было покорение девона, далее – Север. Скважины строил глубиной в среднем две с половиной тысячи метров, а за год получается, начав с 60-ти тысяч метров проходки, увеличил ее до 70-ти, потом – до 80-ти тысяч. И за сорок лет нелегкого труда набурил столько, что этой лентой не раз можно опоясать Землю. 

 Я благодарен судьбе 
   Курышев ценил Агафонова за надежность, Маркухин – за интерес к новому, Шашин, Муравленко - за талант буровика, знающего «самочувствие» самой капризной скважины, за обязательность. Жена летчика, которому он спас жизнь, когда по поднятой Вениамином тревоге остановили взлет истребителя, - за заботу и внимание к людям. За это же его благодарил командир эскадрильи, когда во время учений стран Варшавского договора Агафонов уговорил техников лететь в Польшу без парашютов: снабженцы «проворонили», а командиру уже готовили направление в академию. «Если не полетим, то Зосиме не видать академии. Зачем же жизнь человеку ломать?!» - сказал он тогда товарищам по службе. 
  А Вениамин Максимович благодарен судьбе за то, что жизнь свела с этими мудрыми, великодушными, увлеченными делом людьми, никогда не забывавшими о нуждах окружающих. Что ж, жизнь еще раз подтверждает известную истину – хорошее тянется к хорошему, благородное – к благородному. Его именем названа буровая бригада, некогда воспитанная им, а молодые геологи нарекли «Агафоновским» один из Саянских хребтов. Он много работал с молодежью – членов его бригады отличала молодость. 
  Агафоновы – это целая династия нефтяников. Сестра Александра, брат Николай, дочь Елена, сын Виктор связаны или с бурением, или с добычей нефти; внуки Максим, Никита, Аленушка – тоже. Есть и правнуки, наверное, и в них Вениамин Максимович видит продолжателей своего дела. 
  Последние годы он живет в Новороссийске и все также не сидит без дела: помогает дочери и зятю в строительстве дома – у него ведь руки¬то золотые. Он и сварщик, и плотник, ну, а уж фундамент под дом закладывали при его непосредственном руководстве. Как же без наметанного глаза опытного строителя скважин можно обойтись, когда город временами потряхивает? В Отрадном об его очередном приезде узнали сразу же. И обрадовались этому скромному герою с мягкой улыбкой, теплым взглядом и негромким голосом. А он съездил к племяннику в Тимашево, заодно по пути заехал на скважины, некогда построенные им. 

 «Рабочая трибуна» много писала о делах Вениамина Максимовича. В 60-х, когда он разбуривал Мухановское месторождение и ставил рекорды скоростной проходки. В 80-х, когда Агафонов соревновался со своим земляком Фекловым. Редакция использовала эту возможность встречи с человеком, который первым из буровиков Отрадного стал Героем Социалистического Труда. Желает ему здоровья, благополучия. И говорит: «До новых встреч, Вениамин Максимович!»

Татьяна Альмеева


 
Текст сообщения*
 
28.03.2024 14:14:00 Кто станет «ЭкоЛидером-2023»?

В Самарской области стартовал прием заявок на конкурс «ЭкоЛидер» по итогам 2023 г.

27.03.2024 14:16:00 Акция «Журавли» - в память о погибших в теракте

Самарская область присоединилась к акции «Журавли»

27.03.2024 14:12:00 Выбирай территорию для благоустройства

В Отрадном стартовало голосование по выбору территории для благоустройства

27.03.2024 12:44:00 Музыка для души и сердца: слушайте и смотрите

Виртуальный концертный зал в ДК «Россия» стал уникальной культурной площадкой для отрадненцев

27.03.2024 12:40:00 В гуманитарной миссии важна регулярность

С начала СВО отрадненцы беспрерывно отправляют гуманитарную помощь «за ленточку»